Департамент Марны (Marne), Округ д'Эпернэ (Epernay), Город Фер-Шампенуаз (Fere-Champenoise).
27 февраля 1896 г.
Господину Генералу Барону де Фредерикс

Господин Генерал,

В ответ на ваше письмо от 22 февраля текущего года имею честь сообщить вам, что не существует памятного монумента в честь боев у Фершампенуаза, как на самом поле, так и в ближайшей округе.

Я не знал о существовании надгробного монумента на месте захоронения г-на лейтенанта Шепелева, но указания, содержащиеся в вашем письме, позволили мне произвести некоторые изыскания, которые я недавно закончил и теперь спешу сообщить вам результат.

В Коннантрэ (Connantray) (деревне, расположенной в 6 км западней Фер-Шампенуаза), на старом кладбище около церкви есть простая каменная плита, без надписи, известная среди жителей, как отметка места погребения русского офицера, убитого в 1814 г.

Мой коллега из Коннантрэ постарался прислать мне копию, которую вы найдете приложенной, а именно акта, датированного 25 марта 1814 г., констатирующего кончину г-на "Александра Шапеля " в возрасте около 27 лет, лейтенанта императорской русской гвардии, умершего от ран ¹).

Очевидно, существует ошибка в фамилии в этом акте. "Шапель", это имя чисто французское, которое получилось вследствие искажения русского слова, произнесенного или написанного самим раненым или его сопровождавшими.

Вот также некоторые другие разъяснения, которые прислал мой коллега, как исходя из собственных воспоминаний, так и из рассказов, передаваемых в семье с 1814 г. Офицер, раненный на месте боя, был привезен в Коннантрэ в дом некоего Мартеля (Martel), кузнеца, где он и умер.

Церемония погребения была произведена русским священником в присутствии кюре Коннантрэ.

Более 50 лет назад (приблизительно между 1838 и 1840 годами) три русских дамы, родственницы русского офицера, убитого в бою при Фер-Шампенуазе, приехали в Париж, чтобы навести справки относительно этого родственника. В Фер-Шампенуазе почтальон по имени Андрэ (Andre) рассказал им, что один русский офицер был похоронен в Коннантрэ и они отправились помолиться на его могиле.

«Я как сейчас вижу» - написал мне мой коллега, - «мать и ее двух дочерей на коленях около камня. Мать отломила кусок камня, покрытого мхом, и завернула его в свой белых носовой платок».

«Г-н де Коннантрэ (хозяин замка с тем же названием), будучи здесь же, пригласил этих дам зайти в замок, но они отказались».

За несколько лет до войны 1870 г., родственник этого офицера жил 8 дней в замке Коннантрэ и вручил небольшую сумму денег кюре; он пообещал прислать денег на то, чтобы поместить в церкви надпись в память о погребении, что не было сделано.

С другой стороны сельский почтальон, Эмиль Лёре (Emile Lheureux), сообщает мне следующие детали, которые он узнал от жителей Коннантрэ, а также от некоей вдовы Руае (Royer), которой сейчас около 90 лет.

«Русский лейтенант был ранен между деревней Коннантрэ и фермой Нозе, расположенной на этой же территории. Три русских дамы, приехавшие в 1838 г. заказали службу в церкви Коннантрэ. Племянник лейтенанта (это был А.В. Сухово-Кобылин), приехавший за год до войны 1870 г. попросил концессию увековечить место, покрытое погребальным камнем, что не было ему разрешено, т.к. старое кладбище ликвидировали».

«Коммуна предложила перенести останки на новое кладбище, но этот родственник заявил, что в России прикосновение к останкам умерших является кощунством. Несмотря на упразднение кладбища, к погребению, о котором идет речь, отнеслись с уважением, и камень существует до сих пор».

Фотография этой плиты, которая составляет весь надгробный монумент, представляет мало интереса. Тем не менее, я попрошу ее сделать, если Вы этого хотите.

Что касается поля битвы, тут нужна не фотография, а карта, чтобы охватить все вместе. От Сомсу (Sommesous), где началась битва атакой союзной армии против корпусов Мармона (Marmont) и Мортье (Mortier) до Фер-Шампенуаза около 16 км; и еще 8 км от Фер-Шампенуаза до Бан (Bannes), где день 25 марта закончился разгромом дивизий Пакто (Pacthod) и Амэ (Amey).

Я всегда в Вашем распоряжении, господин Генерал, и буду счастлив собрать, чтобы передать Вам, любые другие сведения, которые вы захотите иметь.

Несмотря на страдания, которые вторжение 1814 г. причинило нашим отцам, население Шампани разделяет чувства всей Франции по отношению к русской нации. Русские и французы спят бок о бок уже век на многих полях битв; и сегодня их сыновья, примирившиеся, объедененные крепкой дружбой, одинаково чтут без различия национальности славу умерших, которых они охраняют.

Примите, мой Генерал, уверение в моем самом большом уважении

Гюйо-Прие (Guyot-Prieu).

¹) Выписка из книги гражданских актов коммуны Коннантрэ за 1814 г. – Год 1814, 25 день месяца марта, в 7 часов вечера перед нами, Марком Илер (Marc Hilaire), мэром коммуны Коннантрэ, Департамента Марны, муниципального округа Фер-Шампенуаза – предстали господин Буае де Козел (Boyer de Cauzel), 73 лет, обслуживающий коммуну Коннантрэ, Николя-Марк Ларен (Nicolas-Marc Laurin), 49 лет, помощник мэра вышеназванной коммуны, которые нам объявили, что господин Александр Шапель, примерно 27 лет, лейтенант Императорской гвардии России, умер от ран упомянутого дня 25 марта и, объявляя об этом, подписали вместе с нами настоящий акт, после его прочтения. Подписано: Буае де Козел, Ларен и Марк Илер Колин.

Перевод с фразнцузского И.П. Сажиной.